Один из читателей назвал его “роман с жизнью”. Герой в глубине души не считает себя изначально связанным с другими людьми, с человечеством, и воспринимает выпавшую ему жизнь не вполне всерьез, не вплотную, и убежден в том, что в его силах - или, по крайней мере, возможно - всю ткань жизни чудесно преобразовать в соответствии со своим внутренним зрением, со смутным воспоминанием, или предвосхищением, некой иной, блистательной и насыщенной, фиолетово-золотистой реальности.